В самарский Иверский женский монастырь приняли новую насельницу. В миру она была Светланой, а в монастыре стала Фотинией.
Фотинии было около двадцати лет – рослая, стройная, красивая девушка.
Она как-то сразу усвоила правила монашеского поведения, изложенные ещё святым Василием Великим начинающим инокам: «Походку иметь скромную, не говорить громогласно, соблюдать в беседе благочиние, употреблять пищу и
питие благоговейно, хранить молчание при старейших, быть внимательным к мудрым, послушным к начальствующим, иметь к равным и меньшим нелицемерную любовь, удаляться от злых, мало говорить, тщательно собирать познания, не быть скорым на смех, украшаться скромностью».
По отношению к настоятельнице игуменье Иоанне (ныне покойной) и старшим сёстрам Фотиния оказывала смиренную почтительность. С остальными насельницами была приветливой и услужливой. Никогда не обсуждала распоряжений игуменьи, никого не критиковала, но всё выполняла с молитвой и смирением. Это заметили и оценили.
А когда Фотиния сообщила, что в городе имеет обширные связи и знакомства с деловым миром, для неё началась другая жизнь. Ей всё чаще стали поручать хозяйственные дела, связанные с выездом в город.
Ещё через некоторое время состоялся её постриг в рясофор. Послушница Фотиния стала инокиней.
Неожиданно в монастырь пришёл родной брат инокини Фотинии, начинающий бизнесмен. С порога он громко заявил:
– Светлана – моя родная сестра. Она воровка. Украла у меня деньги. Ещё она искусная артистка и вы ей зря доверяете…
Рассказав ещё несколько неприглядных историй о своей сестре, мужчина ушёл. А инокиня Фотиния пустила слезу, убежала в келью. После ухода брата она рассказала игуменье и сёстрам душераздирающую историю о непростых отношениях с братом, который с детства её не любил и всячески вредил. Ей поверили.
Как-то женская обитель отмечала большой церковный праздник. Сотни верующих со всего города молились за Божественной литургией.
Когда праздник закончился, денежную выручку передали в игуменский дом. Здесь в одной из комнат находился стол, в который складывали деньги. Этот деревянный «сейф» никогда не закрывался, как не закрывалась и сама комната. Когда казначея монахиня Иоанна решила пересчитать дневную выручку, денег в столе не оказалось.
Сначала в кражу не поверили. Но после того как монастырские «закоулки» и «сусеки» несколько раз перепроверили, стало ясно: деньги украдены.
Прошёл месяц. Монастырь успокоился. Но деревянный «сейф» по-прежнему не закрывался. Не запиралась и та самая комната.
Вскоре обитель отмечала очередной двунадесятый праздник. Выручку из церковной лавки, как обычно, передали в игуменский дом. А после обеда обнаружилось, что деньги исчезли.
Прихожане, работающие в областной администрации, советовали обратиться в правоохранительные органы. Но в итоге решено было прибегнуть к другому испытанному средству – молитве.
Приближался день 19 декабря – память святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, Чудотворца. Ему стали молиться, его стали просить помочь найти вора. В числе молящихся видели и Фотинию.
…Настоятельница 19 декабря была в отъезде. Казначея мать Иоанна с благочинной монастыря инокиней Артемией сами разработали простенький план по поимке вора. Накануне Божественной литургии они ещё раз усердно помолились святителю Николаю.
Когда служба закончилась, Артемия спряталась в груде одежды в той самой комнате, где стоял незапертый деревянный «сейф». Через некоторое время в стол положили выручку праздника.
А потом в комнату вошла Фотиния.
Через несколько секунд раздался крик:
– Матушка-а! Матушка-а!
Артемия звала казначею Иоанну.
Прошло ещё несколько минут, прежде чем на непрерывные призывы Артемии в комнату вбежала мать-казначея.
– Что это? – только и сказала она.
– Да возьмите их себе! – с этими словами Фотиния бросила пачки денег к ногам казначеи и выбежала из комнаты.
В тот же день, вечером, состоялся разговор казначеи с Фотинией.
– Матушка, как вы могли меня подозревать? – Фотиния выглядела удивлённой и обиженной. – Вы же сами поручили мне закупить для монастыря необходимое имущество. Сегодня нужно было оплатить. Вот я и пришла за деньгами. А то, что с вами не согласовала – в это время вы были заняты гостями…
Настоятельница, возвратившись из поездки, написала заявление в полицию.
Когда Фотиния об этом узнала, она заявила:
– Я – сотрудник Федеральной службы безопасности! Вы вообще знаете, что такое ФСБ? В монастыре я нахожусь по заданию руководства с важной задачей.
Не вздумайте меня дискредитировать! Немедленно прекратите всякие расследования!
Этот обман быстро разоблачили.
Вспомнили в монастыре и наставление святых отцов: «Всякий грех у монахов терпеть можно, а вора гони вон из монастыря».
Фотиния была удалена из обители с благословения правящего архиерея.
Она сдала келью и ключи от неё, монашескую одежду и в мирской одежде покинула обитель.
Примерно через год в монастыре стало известно, что Светлана (Фотиния) Н. была поймана на краже казённого имущества и осуждена к длительному сроку.
Олег Иванович ИВАНОВ