Разговор с МКС

12 апреля – День космонавтики

После службы мне позвонили знакомые и сказали: «Отец Вячеслав, через полчаса у нас будет связь с Международной космической станцией». Я быстро собрался и выехал к ним. В доме находилось около пяти человек.
«Вы вовремя приехали, – поздоровавшись, обратился ко мне хозяин дома.
– Сейчас должны соединиться». В углу комнаты стоял ноутбук, через который и предполагалось вести диалог со станцией. В верхней части экрана высвечивались три маленьких окошечка: это мы в
комнате, родные одного из космонавтов и сама станция. Не прошло и минуты, как на станции раздался голос космонавта Сергея Рыжикова, который возвестил, что дают около двадцати минут на связь с родными.
Из другого окошка мама космонавта с родственниками спросила о самочувствии своего сына. «Всё хорошо, мама, – ответил голос со станции. – Мы сейчас пролетаем над Африкой, далее – Средиземное море, Афон, Константинополь».
Мы вглядывались в маленькое окошечко и пытались разглядеть очертания полуострова Греции.
И вот настала и наша очередь пообщаться с космонавтами. Хозяин дома, Володя, был другом одного их них. Громким голосом он произнёс: «Сейчас на связи со станцией ваши близкие друзья
из Хотьково, с ними девушка из хора Пятницкого желает пропеть вам русскую народную песню».
«С удовольствием послушаем», – сказал еле слышно из окошка другой космонавт тоже по имени Сергей. Он был одет в специальный белого цвета костюм.
В такой одежде космонавты находятся внутри станции, когда работают в штатном режиме. «Я вас прекрасно слышу, но могут быть сбои со связью», – уже более громко продолжил он. Девушка старательно и нежно запела известную русскую народную песню. Сергей, как мог, ей подпевал.
Затем из окошечка, где виднелись родственники космонавта, тоже пожелали спеть свою песню, аккомпанируя на гитаре. Время пролетало очень быстро,  на стации передали, что связь заканчивается, теперь до следующего раза.
Когда связь закончилась, мы сели мирно пить чай. Некоторые знакомые хозяина квартиры удивлённо спросили: «Как это удалось выйти на космическую станцию?» – «Да мы давно уже дружим, и им тоже интересно, как мы тут живём», – ответил, улыбаясь, Владимир.
Я решил поддержать разговор и рассказать одну давнюю историю, которая мне вспомнилась в этот момент. Её мне поведала одна моя знакомая.
Когда ей было лет шесть, они жили в Саратовской области. Однажды её папа, который был военным в звании майора, предложил ей прокатиться на газике.
Намного позднее выяснилось, что они тогда создавали шахты для баллистических ракет, но в семье об этом ничего не знали.
Итак, ранним утром 12 апреля 1961 г. они выехали из дома и поехали полями в неизвестном направлении. Моросил небольшой дождик. Вот как она примерно описывала дальнейшие события.
«Выползаю из газика с папой и идём куда-то прямо по пашне. Папа подвёл меня к металлическому шару, покрытому от дождя защитным брезентом.
Шар – капсула высотой метра два. Толпа взрослых, человек десять, шепчется в растерянности (слышу только некоторые слова): какой-то космонавт, какая-то ракета... Поодаль – машина скорой помощи, ещё не успела уехать. Мы, малыши, человек пять, пялимся в черноту двери капсулы. Мы ещё не знали, что первого в мире космонавта Юрия Гагарина уже увезли на самолёте в Москву,
вот только его ещё не затоптанные следы остались на рыхлой мокрой земле...
А в это время уже докладывали Хрущёву, что задание партии и правительства выполнено....
Гагарин должен был приземлиться в районе Байконура, а ему пришлось ступить на Саратовскую землю, где ещё недавно учился на металлурга...
Этим утром на пашне крестьянка с сыном первыми увидали, как с неба падает жуткий чёрный предмет на двух парашютах, и с криками ужаса прибежали в сельсовет. Первыми прибыли кагэбэшники, затем скорая.... Ни у кого из нашей толпы, к сожалению, не было фотоаппарата (беднота хрущёвской эпохи), и, естественно, ни одного снимка сделано не было. Как жаль!
К нам, малышам, обратился тогда офицер КГБ: “Ну что, ребята, хотите попробовать, что кушают космонавты в космосе?..” И на наших не совсем чистых ладошках появился выдавленный им, как из обычных зубных тюбиков, мясной паштет и плавленый сырок. Мы неуверенно слизывали всё это содержимое и благодарили офицера... Взрослые с умилением смотрели на нас и улыбались....
В жирном чернозёме развороченной пашни папа подобрал титановые уголки, скрученные от атмосферного давления, – как памятный трофей жене и сынушкольнику. Он нам и раньше приносил домой разные диковинные реликвии, например, кости мамонтов, найденных в оврагах при прорытии ракетных шахт.
К сожалению, ни один краеведческий музей их не принимал. У нас в кладовке валялись также зубы доисторических животных величиной с табуретку… Потом при кочевой жизни все эти трофеи, увы, были потеряны.
И вот офицер сказал, что нам пора разъезжаться по домам… На обратном пути меня в газике немного укачало…
Помню, на мне было пёстренькое пальтишко и красная шерстяная косынка треугольником, как на матрёшке. Отчётливо всё себе представляю, как будто это было вчера, а прошло уже 60 лет…
Думаю, даже Елена Юрьевна Гагарина (дочь первого космонавта) с застенчивой улыбкой отца, моя ровесница и коллега-искусствовед, генеральный директор Кремлёвских музеев, не знает этой истории, как нам повезло тогда оказаться на саратовской пашне сразу после приземления её отца... Слава Богу за всё!»
Напоследок мы тепло попрощались, и все собравшиеся сердечно поблагодарили хозяина дома за предоставленную возможность пообщаться с нашими космонавтами.

Протоиерей Вячеслав БРЕГЕДА
Публикацию подготовил
Владимир Борисович ПАНКОВ